Новый стратегический ресурс
При организации полного цикла редкоземельная отрасль увеличит вклад в экономику РК до уровней, сопоставимых с нефтегазовым сектором
Мировая цепочка создания стоимости редкоземельных металлов устроена парадоксально: многие страны имеют залежи, но доминирующее положение в их добыче и особенно в переработке занимает Китай.
Еще в 1992 году лидер КНР Дэн Сяопин прозорливо заявил, что у Ближнего Востока есть нефть, а у Китая есть редкоземельные элементы. За прошедшие десятилетия Китай последовательно превратил эти слова в реальность, целенаправленно развивая собственную индустрию. Сегодня на его долю приходится около 70% мировой добычи редкоземельных элементов, а по мощностям их химической очистки и разделения Китай контролирует порядка 90%. Две огромные государственные корпорации КНР держат под контролем основную часть мирового предложения этих критически важных материалов.
Фактически у Китая сложилась квазимонополия: остальные страны в совокупности добывают меньше, чем одна эта держава, и почти весь добытый за пределами КНР концентрат, ввиду отсутствия альтернативных производств, отправляется на переработку в Поднебесную.
Редкоземельные металлы превратились из малоизвестной группы элементов в стратегически важный ресурс глобальной экономики, без которого невозможна работа современных технологий. Постоянные магниты из неодима и других редкоземельных элементов используются в электродвигателях автомобилей и генераторах ветряных турбин; термически стойкие сплавы с иттрием и самарием находят применение в авиакосмической технике, а ряд лантаноидов критически важен для высокоточной электроники, лазерных систем и оборонных комплексов. Значение этих металлов для стратегических отраслей, от возобновляемой энергетики и электротранспорта до связи и вооружений, сделало их предметом особого внимания государств и поставило в разряд вопросов национальной безопасности.
Мир уже сталкивался с ситуацией, когда редкоземельные металлы превращались в рычаг геополитического давления. В 2010 году, на фоне территориального спора, Пекин приостановил экспорт редкоземельных элементов в Японию, вызвав резкий скачок цен и тревогу в высокотехнологичных отраслях. Этот инцидент наглядно продемонстрировал уязвимость односторонней зависимости от одного поставщика и заставил многие правительства пересмотреть подход к обеспечению ресурсной безопасности.
В Вашингтоне, Брюсселе, Токио заговорили о диверсификации и локализации цепочек поставок. Тем не менее даже спустя десятилетие после тех событий, Китай сохраняет доминирование. Страны, располагающие собственным производством (например США и Австралия), все равно остаются зависимы от китайских мощностей на критических этапах. Так, Соединенные Штаты до недавнего времени отправляли свыше 90% добытого у себя редкоземельного сырья на переработку в КНР за неимением собственной полноценной инфраструктуры сепарации, а австралийская компания Lynas, являясь одним из немногих производителей вне Китая, вывозит концентрат на химический завод в Малайзии.
Китай, стремясь закрепить свое преимущество, принимал новые меры экспортного контроля. В 2023 году Пекин ввел запрет на вывоз некоторых тяжелых редкоземельных элементов (включая диспрозий и тербий), а позднее под экспортный контроль попали и высокопроизводительные магниты. В ответ правительства США и стран Европы активизировали собственные программы поддержки добычи и переработки критически важных минералов. Особенно показателен пример Соединенных Штатов, где проблема редкоземельных металлов напрямую увязана с вопросами национальной безопасности.
Американские власти оказали беспрецедентную поддержку частному сектору, чтобы взрастить "национального чемпиона" в этой сфере. Речь идет о компании MP Materials, владельце единственного действующего в США месторождения редкоземельных элементов Mountain Pass в Калифорнии. Некогда этот рудник был лидером мирового рынка, но в первые годы XXI века не выдержал конкуренции с дешевым китайским экспортом и закрылся. Возрождение предприятия произошло к концу второго десятилетия XXI века, однако поначалу Mountain Pass все еще отправляло добытый концентрат на переработку в Китай. Ситуация изменилась, когда к делу подключилось государство.
Министерство обороны США в 2025 году заключило с MP Materials масштабное соглашение, став крупнейшим акционером компании и гарантировав фиксированную цену на ее продукцию (примерно вдвое выше типичного уровня цен в Китае). По сути, Пентагон создал механизм, защищающий нового производителя от ценового демпинга со стороны азиатского монополиста. Благодаря этим мерам MP Materials строит собственную перерабатывающую фабрику и завод по выпуску магнитов: ожидается, что к 2028 году компания будет производить до 10 тыс. тонн магнитной продукции ежегодно. Примечательно, что при всей поддержке компания остается, как и прежде, публичной, но теперь обладает запасом прочности для конкурентной борьбы на мировом рынке.
Опыт MP Materials стал сигналом и для других: помимо США, в Австралии, Индии, Евросоюзе также запускаются проекты по освоению редкоземельных месторождений, правительства стремятся создавать перерабатывающие мощности и снижать бюрократические барьеры для инвесторов. Тем не менее глобальное лидерство Китая в этой сфере в обозримом будущем остается неоспоримым. Разрыв в масштабах производства и накопленных технологиях слишком велик, чтобы его можно было быстро преодолеть.
В этой глобальной гонке особое внимание приковано к Казахстану. Страна, обладая богатыми минеральными ресурсами, все активнее заявляет о себе как о будущем игроке на рынке редкоземельных металлов. По разным оценкам, недра Казахстана могут содержать около 2,6 млн тонн редкоземельных элементов, а недавние геологоразведочные открытия лишь подтвердили богатый потенциал.
В Карагандинской области обнаружено месторождение Жана Казахстан, прогнозные запасы которого приближаются к одному миллиону тонн руды с редкими и редкоземельными элементами, что ставит Казахстан в число мировых лидеров по резервам. Однако одного богатого сырья недостаточно; это лишь первый шаг на пути в глобальную индустрию. На сегодняшний день республика практически не фигурирует среди производителей РЗМ, поскольку не имеет промышленных мощностей для полного цикла их производства. Для выхода на рынок необходимы колоссальные инвестиции, технологии и время.
Казахстану предстоит фактически с нуля создать новую отрасль: наладить добычу, освоить сложнейшие процессы химического разделения и очистки, выстроить цепочки сбыта. Это серьезный вызов. Примеры других государств, даже обладающих внушительными запасами (взять ту же Россию, где сосредоточены одни из крупнейших в мире редкоземельных ресурсов, но на ее долю приходится лишь около 2% мировой добычи), показывают, что только природных богатств недостаточно. Нужны инфраструктура, кадры, научная база и надежные партнеры.
Тем не менее у Казахстана есть и сильные стороны: развитая горнодобывающая промышленность, огромный опыт добычи урана и цветных металлов, а также унаследованные от СССР предприятия, которые можно переориентировать под редкоземельное производство (скажем, Степногорский химический завод, где в рамках проекта SARECO уже отрабатывалась технологии извлечения неодима и диспрозия из урановых отходов, или мощности Ульбинского металлургического завода). В стране проведены реформы в сфере недропользования, действует юрисдикция Международного финансового центра "Астана", упрощающая привлечение зарубежных инвестиций.
Все это создает основу для партнерства с мировыми игроками. Интерес к казахстанским редкоземельным проектам проявляют компании из США, Европы, Японии и других стран. Глобальный тренд на диверсификацию цепочек поставок критического сырья играет на руку Казахстану: при благоприятном стечении обстоятельств республика может занять свою нишу в новой структуре рынка. Эксперты отмечают, что при условии организации полного цикла (от добычи до выпуска очищенных оксидов и магнитов) редкоземельная отрасль способна увеличить вклад в экономику страны в разы, до уровней, сопоставимых с нефтегазовым сектором.
Растущий мировой спрос гарантирует сбыт, особенно если Казахстан будет предлагать не сырье, а готовые материалы. В то же время конкуренция обостряется: КНР не заинтересована уступать свою долю, а западные партнеры будут тщательно оценивать надежность и качество новых поставщиков. Казахстану важно доказать, что он способен стабильно и экологично производить стратегически важные элементы. Таким образом, глобальная индустрия редкоземельных металлов вступила в эпоху последовательного противоборства держав за ресурсы и технологии.
Адильгерей Намазбаев,
генеральный директор инвестиционной компании EAGlobalCapital
